5 октября 2011 года состоялось заседание Парламента РЮО, на повестку дня которого был вынесен единственный вопрос "О выражении недоверия председателю Парламента Кочиеву С.Я.". Этот вопрос ранее обсуждался в профильном комитете и на заседании президиума Парламента. 19 депутатов из 23 присутствовавших проголосовали за выражение недоверия председателю Парламента. Текст постановления сессии Парламента гласит: "На основании статьи 66 Конституции РЮО и статьи 12 Регламента Парламента РЮО выразить недоверие председателю Парламента РЮО Кочиеву С.Я.".
17 мая 2012 года Верховный суд РЮО, куда С.Кочиев обратился с заявлением о признании недействительным постановления Парламента от 5 октября 2011 года, отменил это постановление. В решении суда приводятся аргументы, по которым заявление С.Кочиева было удовлетворено. Нарушалось законодательство, действующее на территории РЮО, при вынесении Парламентом недоверия С.Кочиеву. В протоколе заседания Парламента от 5 октября 2011 года не было приведено никаких оснований для выражения ему недоверия. Заседание состоялось в тот день, когда С.Кочиев находился на больничном, следовательно, не мог присутствовать на заседании сессии, участвовать в обсуждении этого вопроса и выступить в свою защиту. "Не было приведено ни одного аргумента, в чём именно проявляется недоверие ему как председателю Парламента. Он строго соблюдал депутатскую этику, ни одно решение Парламента не было принято им единолично, только в соответствии с законодательством", — говорится в решении Верховного суда.
- Станислав Яковлевич, что, на Ваш взгляд, послужило основанием, для того чтобы коллеги выразили Вам недоверие? Не только же состояние здоровья?
- У меня был конфликт с властью. Первый раз я не допустил совершиться антиконституционному перевороту, который планировался летом прошлого года. Парламент вынуждали пойти на изменения в Конституции, с тем чтобы дать возможность президенту править третий срок и дальше. Но депутаты выступили против этого, хотя 12 из них заставили подписать заявление. Этого было достаточно, чтобы рассмотреть заявление, но мы не дали ему хода. Большинство населения было против того, чтобы президент оставался в этой должности на третий срок. Есть установленный срок — два по пять. После стольких лет правления личность деградирует, а затем и все общество. И правитель уже не сам обслуживает интересы народа, а требует, чтобы народ обслуживал его и его семью. Такие случаи имели место во многих странах и на постсоветском пространстве.
Народ устал, хотел изменений. А сложившаяся система не давала возможностей для этого. Приглашались люди со стороны, назначались на высокие должности, платили им, к примеру, министрам, в 3-4 раза больше, чем председателю парламента. И, конечно, наша фракция и многие другие депутаты летом прошлого года выступили против третьего срока правления президента, не допустили переворота.
После этого предпринималась ещё одна попытка антиконституционного переворота, т.е. путём внесения изменений в Конституцию планировалось перевести центр тяжести власти в Парламент. Тем самым менялась сама система правления в Южной Осетии. Но мы встали поперёк этих намерений, которые вызывали опасение, поскольку уже были объявлены президентские выборы и кандидаты в президенты вели борьбу за эту должность со всеми её полномочиями, предусмотренными к тому моменту. И вообще, мы не готовы пока к тому, чтобы перейти к другой форме правления, кроме той, которая действует на сегодняшний день. И когда Компартия 4 октября 2011 года выступила с открытым заявлением, в котором указала на попытки переворота, призвала бывшего президента уйти, добровольно сложить полномочия, чтобы предотвратить дальнейшее усугубление ситуации, поскольку начался кризис, который мог перерасти в гражданскую войну, видимо, кому-то в Парламенте была дана соответствующая команда и на заседании сессии 5 октября меня лишили полномочий, выразив недоверие.
Тем самым перед президентскими выборами я был лишён тех куцых возможностей административного ресурса, которые имел, чтобы не мешать проводить выборы по их сценарию. По всей видимости, перед президентскими выборами я стал ненужной фигурой, которая опять начнёт бороться с беззаконием, и меня заблаговременно убрали без моего присутствия, без объяснения причин. На сессии все депутаты хвалили мою работу, правда, высказывались о состоянии моего здоровья. Но я не самоубийца, чтобы пойти на такое. Моё здоровье с каждым днём улучшается. Я думаю головой, а с ней у меня все в порядке. Всё остальное — мои проблемы.
- Почему Вы не подали заявление в Верховный суд сразу же после объявления Вам недоверия со стороны Парламента?
- Я в то время находился на больничном. По окончании лечения в конце октября подал заявление в суд. Но процесс затянулся. Частично, по моей вине, потому что я поехал в Москву. И по вине руководства суда, которое оказывало неприкрытое давление на судей. Председателю Верховного суда было дано указание, и он его выполнял. Человек, который пошёл против воли народа, проигнорировал волеизъявление тысяч избирателей, решал мою судьбу! У нас с ним был свой Шемякин суд.
Никто не имеет права вмешиваться в дела суда. Я видел в течение того периода времени, пока ходил в суд, как председатель Верховного суда оказывает влияние даже на гражданские дела. Ни одно дело без его ведома не решается. Всё это подсказывает необходимость проведения реформы суда. Только смена руководства ни к чему не приведёт. Сама система судопроизводства подталкивает к беззакониям. Мы решительно должны избавиться от всего порочного, что выставляет Южную Осетию не в лучшем виде на весь мир, не даёт возможность говорить, что мы правовое государство. О каком правовом государстве можно говорить, когда в отношении меня, не последнего человека в республике, был совершён такой правовой беспредел. А как же простые люди решают свои проблемы в суде? Сколько невинных людей, возможно, сидят в тюрьмах. Наказывают по незначительным делам, а людей, совершивших серьёзные преступления, прикрывают. Такое происходит сплошь и рядом, этому надо положить конец. Я уверен, что нынешний президент намерен принять меры против негативных явлений в судопроизводстве. Мы всячески будем помогать ему.
Что же касается моего заявления, то 17 мая состоялся суд, на котором было признано недействительным постановление Парламента от 5 октября 2011 года. Решение суда вступает в силу через 10 дней после его оглашения. Таким образом, 28 мая, согласно закону, я могу приступить к работе на прежней должности спикера Парламента.
- Как Вы намерены начать работу после столь длительного перерыва, взаимодействовать с депутатами?
- Полагаю, что не надо сводить счёты и мстить. Это не в моём характере. Я придерживаюсь мнения, что своего депутата надо защитить перед другими, а потом отдельно переговорить с ним и разъяснить ситуацию. Какой бы позиции ни придерживался депутат — "за" или "против," — он депутат, и его надо поддержать и не вспоминать о прошлых разногласиях. Парламент есть Парламент. У нас, к счастью, Парламент — место для дискуссий. И в нём должны быть разные мнения. Не как в произведении Козьмы Пруткова о проекте закона "О введении единомыслия в России". Козьма Прутков сам с издёвкой говорил о нём. Я бы посоветовал многим людям почитать это произведение, а также произведения Салтыкова-Щедрина. Ведь явления веками остаются те же, просто действующие лица и исполнители меняются.
Я и впредь буду работать на благо Родины вместе со всеми депутатами. Являюсь сторонником того, чтобы забыть предвыборную риторику. Вся предыстория противостояния должна забыться. Я готов сотрудничать со всеми и протягиваю всем руку, потому что у нас нет времени заниматься склоками.
Мы должны поддержать президента, встать рядом с ним, взять на себя ответственность и вытянуть нашу страну из того омута, в котором она оказалась. Это прежде всего реабилитация населения — интеллектуальная, моральная, нравственная. Народ наш затравлен и запуган. От этих синдромов следует избавляться, надо показать всему миру, что Южная Осетия — демократическое государство.
Ульяна ДЖИОЕВА, газета "Южная Осетия"
