Блиц-опрос: В 1941-1945 годах десятки тысяч представителей Южной Осетии активно участвовали в войне против фашизма. В 1991-2008 годах Южной Осетии также пришлось бороться против фашизма. Что общего и в чем разница между условиями, в которых приходилось бороться против фашизма?
Коста Дзугаев, государственный советник президента РЮО:
Во время Великой Отечественной войны осетины сражались вместе с народами Советского Союза, в составе могучей справедливой силы, спасающей свою Родину, а с ней и весь мир, от порабощения тогдашним претендентом на мировое господство. В грузино-осетинском конфликте нам пришлось драться практически один на один, иногда нас поддерживали, иногда предавали; сейчас, к счастью, югоосетинский «Рубикон» Россия перешла. Это что касается разницы.
Общее же в том, что мы выстояли в смертельной борьбе с нелюдями, которые считали нас недочеловеками. Наша борьба была, есть и будет борьбой за достоинство человека – осетинской он национальности или любой другой. И вновь вспоминаются известные слова: «Наше дело правое. Мы победили!»
Коста Коштэ, председатель политической партии «Справедливая Осетия»:
Фашизм – это мировое зло, и все народы, которые борются с ним, делают общее дело. Но, в отличие от немецкого фашизма, который был фашизмом элит, грузинский фашизм, по определению одного из лидеров Грузии, Шеварднадзе, - это провинциальный фашизм, то есть фашизм, который дошел от элит до провинций и стал общей идеологией для всей нации.
Сегодня он принял скрытые формы, он видоизменяется, он рядится в демократические одежды, и, тем самым, он более опасен, чем фашизм открытый, чем открытая агрессия.
Только осуждение этого явления в грузинском исполнении международным судом и наказание всех виновных в осуществлении конкретных акций агрессии и других свойственных фашизму действий может исправить положение и принести благо самому грузинскому народу и всем его соседям.
Именно это осуждение является первым пунктом в программе нашей партии.
Инал Плиев, независимый эксперт:
Есть коренное отличие. Идеологи и проводники фашизма образца 30-40-х годов прошлого века были, так сказать, первопроходцами в этой страшной «науке» человеконенавистничества, учитывали не все нюансы человеческой психологии, поэтому их методы и формы «работы» вызвали всеобщий ужас и самое активное сопротивление масс.
Но труды доктора Геббельса и других фашистских и нацистских пропагандистов дают понять, что уже на заре своего существования фашизм уделял большое внимание изучению психологии масс, психологии рядового обывателя с целью более тонкого и эффективного распространения своих идей. Не пренебрегая грубым силовым воздействием для достижения своих целей, фашизм, как и любая другая доктрина, нуждается в более высокой степени не в пассивных исполнителях, а в активных сторонниках, которые бы всей душой восприняли ее идеи и даже развивали их, сообразно меняющимся общественно-политическим, социально-экономическим и культурно-психологическим условиям среды.
Поэтому фашизм не мог не претерпеть самую серьезную модификацию. Но она не привела к трансформации его истинной сути, а лишь обеспечила мимикрию некоторых внешних проявлений. Это, в частности, коснулось ритуальной части дела – публичной риторики, которая облачилась в «демократические одежки» и прочие.
Но внутренняя суть фашизма – нацеленность на сокращение численности «неизбранных» наций с целью расширения за их счет своего жизненного пространства и завладения их природными и прочими ресурсами осталась прежней.
Таким образом, если борьба народа Южной Осетии против фашизма в 1941-1945 годах опиралась на всемерную поддержку всех народов СССР (частью которых она и была) и стран покорившейся Гитлеру Европы (а мы знаем, что активные военные действия на момент нападения на СССР продолжались лишь в сербской части расчлененной фашистами Югославии), благодаря чему военно-политическая машина фашизма была сломлена и сломана всего за 4 года, то в 1991-2008 годах мы имели дело уже с фашизмом нового образца, который лишь на начальном этапе (при Гамсахурдиа) на политическом уровне, на уровне риторики обнажал свою истинную суть. А при Шеварднадзе и Саакашвили риторика носителей фашистских идей и фашистской политики уже стала рафинированно-демократической.
Именно поэтому так трудно многим за рубежом распознать грузинский фашизм. Хотя и в других странах есть ученые, которые признают его наличие, они не пользуются большой популярностью и влиянием. Поэтому и ответы России и Южной Осетии на военную агрессию со стороны Грузии многими были негативно расценены. Кроме того, из-за этой мимикрии фашизма сегодняшнего дня Южная Осетия долгие годы оставалась фактически один на один в своей борьбе против грузинского фашизма.
В этом коренное отличие антифашистской борьбы народа Южной Осетии в 1941-1945 и 1991-2008 годах.
Но это не значит, что фашизм невозможно распознать – фашизм, как и любая другая идеология, распознается, прежде всего, по результатам той деятельности, которую осуществляют его сторонники. В прошлом веке мы разбили военно-политическую машину фашизма, но не смогли сломать его идеологической системы. Поэтому все чаще наблюдаются его рецидивы в разных странах. Сегодня многие недооценивают фашизм. Это неправильно. Фашизм на наших глазах поднимает голову, усиливается и укрепляется, осваивает многие ранее несвойственные ему сферы, формы, методы.
К сожалению, не видно сил, которые могут ему эффективно противостоять, а значит, человечеству еще раз придется повторить невыученный кровавый урок прошлого.
