Осетинская национальная культура и ее развитие во все времена опирались на достижения отдельных личностей, их талантливую и индивидуальную работу. Яркое тому подтверждение – вся история Юго-Осетинского Государственного драматического театра, неразрывно связанная с множеством имен, ставшими в определенной степени знаковыми на пути к величию нашего театра. Количество таких незаурядных ярких творческих личностей сегодня уже исчисляется многими десятками, но все они объединены рядом общих критериев – безграничной любовью к национальному храму искусства, верным служением театру на протяжении всей своей жизни и умением заряжать этими качествами последующие, новые поколения служителей Мельпомены.
Одним из представителей талантливого поколения, влившихся в наш театр в начале 60-х годов прошлого века, является Федор Харебати – актер и режиссер, Заслуженный артист Северной Осетии, Народный артист Республики Южная Осетия. Федор Григорьевич принадлежит к той категории творческих деятелей, которые духовно связаны с многовековыми традициями осетинской национальной культуры. Основываясь на установившихся обычаях и традициях, он придерживается норм во всем, и, прежде всего, в нравственных установках, и в творчестве. Федор Харебати – яркая личность, человек неординарной судьбы, которая вела его по жизни, обращая все на пользу его способностям и предназначению. Неутомимый, жизнерадостный, целеустремленный и деятельный, он всегда, по воспоминаниям коллег, все успевал без особого напряжения – репетировал, следил за художественным развитием труппы театра, заседал на художественных советах, осуществлял постановки.
Он пришел в Юго-Осетинский театр в далеком 1961-ом году, после окончания Московской актерской студии при МХАТе им. Горького. «Несмотря на увлеченность искусством, особенную любовь к театру и нацеленность на реализацию своей юношеской мечты стать актером, такая возможность появилась у меня не сразу. После окончания школы я поступил в Юго-Осетинский Педагогический институт на факультет русской филологии, – вспоминает Федор Григорьевич, – и именно этот период, годы учебы в ВУЗе стали по большому счету определяющими в моей судьбе, в выборе дальнейшего пути. Именно тогда я повстречался со многими из тех людей, ставшими впоследствии моими друзьями и наставниками в профессии. Фактически вся творческая молодежь Южной Осетии, формировавшаяся в те годы прослойка «культурной» интеллигенции была сосредоточена вокруг одного выдающегося человека. Этим человеком был Таурбег (Тата) Гаглоев. Удивительно талантливый человек, разносторонняя личность, мастер режиссуры, тонко разбирающийся в литературе и музыке, художник с большой буквы… Именно с именем этого человека связана целая веха в деле развития нашего национального искусства. Он успевал, казалось, все: работать в театре, готовить декорации к спектаклям, ну, а работа с молодежью – это вообще отдельный разговор. Таурбек Гаглоев в годы моей учебы в институте собрал вокруг себя молодежь, проявляющую в той или иной степени интерес к искусству. Был момент, когда Тата осуществил постановку оперетты Дунаевского «Вольный ветер», где задействовал многих из тех молодых людей, которые, не имели профессионального образования. В этой постановке мне досталась роль Микки, которая стала определяющей в выборе моего дальнейшего пути».
Федор Харебати окончил Юго-Осетинский педагогический институт, получил специальность филолога. Его, как в те времена практиковалось, направили по распределению педагогом в Арцеускую среднюю школу. Проработав там год, Ф.Харебати был приглашен на работу в комсомольские органы. В качестве инструктора Обкома комсомола он выезжал в районы, изучал проблемы молодежи, одним словом, окунулся в работу органов власти. Продуктивная работа, успешно складывающаяся общественная деятельность, тем не менее, не стали сдерживающим фактором на пути к его мечте, он без сожаления перевернул эту страницу своей биографии и без оглядки бросился в омут искусства. В числе талантливой молодежи, которой выпал шанс учиться в одном из лучших театральных ВУЗов России – МХАТе им. Горького, оказался и Федор Харебати. И вот уже через несколько лет этот состав молодых актеров, полных задора и энергии, преисполненных рвением, амбициями и жаждой к работе возвращается в Цхинвал. «Честно говоря, сказать, что здесь ждали нашего возвращения, я не могу, – вспоминает Федор Григорьевич, – был момент, когда нас не хотели принимать на работу в театр, ссылаясь на то, что свободных вакансий нет. Нам пришлось проявить завидное упорство, обивая пороги чиновников тех лет, чтобы добиться справедливости – через определенное время молодых выпускников МХАТ в полном составе зачислили в труппу Юго-Осетинского драматического театра им. Коста Хетагурова». Начинающему актеру долго ждать ролей не пришлось. Приняв эстафету от замечательных коллег – актеров старшего поколения, он создал в легендарных спектаклях театра целую галерею ярких образов. «Несмотря на полученное профессиональное образование, мы, оказавшись среди корифеев осетинской сцены, в какой-то степени стали понимать, что находимся всего лишь в начале пути к вершинам искусства, – вспоминает далекие 60-е наш собеседник, – в театре тех лет во всем своем величии блистали яркие, талантливейшие актеры, каждый из которых сопоставим с гигантским айсбергом или скалой. Именно у этих людей мы, молодые, могли ежедневно учиться премудростям профессии. Гаврил Таугазов, Нина Чабиева, Варя Гаглоева и многие другие актеры тех лет вложили в наше поколение основы тех негласных традиций и устоев осетинского искусства, которыми во все времена славился наш национальный театр. Чистейшая сценическая, да и просто разговорная речь Гаврила Таугазова, к примеру, являлась для всех нас образцом для подражания».
По словам Федора Григорьевича, он никогда не придерживался рамок одного конкретного амплуа, стремясь к разноплановости. Актеру одинаково хорошо удавались роли как в героической драме и в комедии, так и в спектаклях на социально-бытовые темы и в романтических мелодрамах. Его удачные роли исчисляются десятками: Жевакин («Женитьба» Гоголя), Достигаев («Егор Булычев и другие» М. Горького), Уафти («Две свадьбы» Н. Саламова, З. Бритаевой), Арсенио («Испанский священник» Флетчера), Хыдыр («Жених» М. Шавлохова) и многие другие. Почти все актерские работы Федора Харебати – результат огромного и кропотливого труда, результат огромного вложения – вложения души, нервов, личного упорства. «В моей актерской биографии количество ролей второго плана, конечно же, преобладает над числом сыгранных главных ролей, – говорит Федор Григорьевич, – однако каждую роль я старался проживать, пропускать через себя, помня известное утверждение о том, что не бывает маленьких ролей – бывают маленькие актеры, всегда старался привносить в каждую, даже незначительную роль, элемент индивидуальности».
Старшее поколение театралов еще помнят его актерские работы, самой незабываемой из которых, пожалуй, стала роль Гаггала в исполнении Харебати в спектакле-сказке «Фаныкгуыз». Федор Григорьевич играл эту роль в течение десяти лет с постоянным успехом и у детей, и у взрослых.
Уже в середине 70-х актер Харебати вплотную занялся режиссурой. Учитывая стремление актера к постижению секретов режиссуры, в 1979 году дирекция театра направила его на годичную режиссерскую стажировку в Московский Художественный Академический театр им. М. Горького, в мастерскую Народного артиста СССР, выдающегося режиссера Олега Ефремова. По завершении стажировки в 1980 году Федор Харебати начал работать режиссером-постановщиком в родном театре. С этого времени началась новая веха в его творческой деятельности в роли наиболее сложной и трудной профессии режиссера театра. Первая же постановка нового режиссера по пьесе Дж. Верди «Волчица» прошла с успехом, но с неоднозначной оценкой, вызвавшей споры. Затем последовал целый ряд комедий, драм, трагедий – всего 17 постановок за 10 лет. Это: «Ох, эти старики» Г. Нартикоева, «Чинарский мани-фест» А. Чхаидзе, «Закон вечности» – инсценировка Ф. Харебати по роману Н. Думбадзе, «Женитьба» Н. Гоголя, «Почему улыбаются звезды» В .Гаглоева, «Последние» М. Горького в переводе Ф. Харебати, «Семейная драма» М. Гучмазова и другие.
Одной из немаловажных наклонностей Федора Харебати, отдавшего немало сил помимо творчества и общественной работе, является его увлеченность публицистикой и переводами. Скромная литературно-публицистическая деятельность Федора Григорьевича является, тем не менее, показателем той самой культуры, о которой сегодня так много говорят. Его рецензии, очерки, рассказы, отзывы, переводы пьес на осетинский язык исполнены профессионально во всех отношениях. Работы написаны с таким предельным вниманием к истории, к судьбам актеров, какое свойственно только человеку, которому они по-настоящему близки и дороги. Ему удалось также перевести на осетинский язык ряд произведений русской и зарубежной классики, среди которых пьесы Н.Гоголя «Женитьба», «Ревизор», «Последние», по которым позднее были осуществлены постановки на сцене нашего театра.
В 1991 году распался СССР. А двумя годами ранее, в 1989-ом началась агрессия Грузии против Южной Осетии и почти 20-ти летняя блокада с постоянными провокациями, обстрелами, похищениями и убийствами мирных жителей. В тех условиях крайне тяжело пришлосьи театру, но, несмотря ни на что, он продолжал работать. Продолжал свою работу и Федор Харебати. В этот сложный период Федору Григорьевичу удалось реализовать несколько интересных постановочных проектов. Он осуществил авторский перевод произведения древнегреческого комедиографа Аристофана «Лисистрата» под названием «Роксана». Это был осетинский мюзикл. Прекрасную музыку на стихи поэта Мелитона Казиева и танцевальные мелодии написал Тимур Харебов.
Сегодня Федор Харебати уже на пенсии, но его продолжают тревожить мысли о будущем нашего театра, мысли о его духовном возрождении, которое он считает даже более важным, чем восстановление сгоревшего здания.
«За всю историю существования нашего национального театра, несмотря на большой прорыв в развитии осетинского сценического искусства, трудности, кажется, сопровождали его всегда, – говорит Федор Григорьевич, – и в годы Советской власти, когда вся работа нашей сферы, культуры основывалась на указаниях из Тбилиси и оглядкой на то, что скажут в «верхах», которые, к сожалению, в большинстве случаев были невероятно далеки от чувства патриотизма и желания способствовать развитию национальной культуры. Но в театре всегда были люди, которые своим ежедневным трудом и даже гражданской позицией отстаивали право осетинской культуры на развитие. И это им удавалось. В нашем театре всегда преобладали национальные постановки по мотивам произведений осетинских драматургов. Сегодняшний театр все эти принципы, формировавшиеся годами, отодвинул на второй план. Забываются основополагающие традиции осетинского сценического искусства, где должна преобладать своя, родная и понятная каждому осетину, нашей ментальности осетинская классика. Мы уже не придаем значения тем произведениям, без преувеличения, шедеврам осетинской классической литературы, на которых просто обязаны воспитывать своих детей. Эту нишу занимают пустые, ничего по большому счету не значащие произведения, из которых в целом формируется репертуар. Я никого не хочу учить, как работать, но, на мой взгляд, мы отдалились от своего, национального. Есть произведения осетинских драматургов, и совершенно непонятно, почему сегодня эти ярчайшие работы не могут найти свое отражение на сцене. Скорее всего, это просто никому не нужно. Театр за последние годы мало кого интересует. Многие высокопоставленные чиновники, которые хотя бы по роду своей деятельности обязанные знать о проблемах театра, даже сам факт наличия театра, не говоря уже о работе изнутри, кажется, попросту игнорируют. Эти последние 10 лет отбросили развитие нашего театра на много лет назад, в прошлое. Если сегодня не появятся предпосылки к возрождению нашего духовного центра, коим, безусловно, можно считать театр, через несколько лет сам факт существования театра и вовсе может стать историей. И в этом самой наименьшей будет вина актеров, на которых по сей день хоть как-то опирается наш театр».
Федор Григорьевич – человек со своей особенной искренней интонацией. Он уже переступил 80-ти летний рубеж, но, несмотря на подчас тяжелые воспоминания о прошлом, о безвременно потерянном, незаживающую рану в сердце, вызванную безвременной смертью единственной дочери, он не озлобился на жизнь, как это часто бывает. Ему и сегодня есть, что сказать современному поколению, которое должно уметь слушать и слышать утомленного прожитыми годами человека, всю свою жизнь посвятившему нелегкому служению осетинской национальной культуре.
