Референдум о вхождении Южной Осетии в состав России похож на провокацию, - Евгений Крутиков
Администрация президента Южной Осетии определилась с вопросом, который предполагается вынести на референдум по вхождению республики в состав России. Премьер Грузии с трибуны ПАСЕ уже высказал в связи с этим «обеспокоенность» и чуть ли не посулил Кавказу новую войну. Войны, скорее всего, не будет, но в каком-то смысле он прав: идея с референдумом – опасная провокация, за которую кто-то должен ответить.
Согласно справке, подготовленной администрацией президента, гражданам республики будет предложено одобрить следующее дополнение в конституцию: «На основании результатов всенародного голосования (референдума) от 19 января 1992 года президент Республики Южная Осетия по согласованию с парламентом Республики Южная Осетия вправе обратиться к руководству Российской Федерации с предложением о принятии Республики Южная Осетия в состав Российской Федерации в качестве нового субъекта Российской Федерации и заключить с Российской Федерацией договор о принятии Республики Южная Осетия в состав Российской Федерации в качестве нового субъекта». В той же справке указывается, что «даже спустя длительное время не будет необходимости проведения нового референдума, так как необходимые основания и уполномоченные органы уже будут предусмотрены конституцией РЮО».
То есть на референдум выносится поправка к конституции, никак не влияющая на суверенный статус государства и никого ни к чему не обязывающая. Еще несколько недель назад обсуждался «белорусский вариант», при котором РФ и РЮО создавали надгосударственные органы управления. Но и он тоже не предусматривал обязательного вхождения РЮО в состав России ни в виде нового субъекта, ни в каком-либо ином качестве. С точки зрения государственного суверенитета это компромисс. Но не все приемлют компромиссы: происходящее вызвало резкую реакцию спикера парламента РЮО, лидера партии «Единая Осетия» Анатолия Бибилова, заявившего, что предложенная формулировка никуда не годится. «Ни как гражданин Южной Осетии, ни как спикер парламента, я не вижу и не приемлю другого пути, кроме референдума, на котором народ спросят о том, согласен ли он войти в состав России», – подчеркнул Бибилов.
И это после того, как Владимир Путин в ходе прямой линии однозначно и в который уже раз заявил о том, что ни о каком вхождении РЮО в состав России не может идти и речи. «Мы в таком контексте отношения наши с Южной Осетией не рассматриваем», – подчеркнул глава российского государства, слова которого, судя по всему, для внутренней политической кухни Южной Осетии вообще не указ. Впрочем, Путин сам при этом заметил, что внутренние дискуссии в Цхинвале – личное дело Южной Осетии и «мы не можем этому противиться».
Если серьезно, то дихотомии «входить в Россию/не входить в Россию» на повестке дня в Южной Осетии нет и никогда не было. Внешне привлекательный для большинства населения лозунг изначально использовался исключительно как элемент предвыборной борьбы на парламентских выборах и в итоге привел к власти искусственно созданную партию «Единая Осетия», сгруппированную вокруг неудачника президентской кампании и главы местного аналога МЧС Анатолия Бибилова, прежде проживавшего на Украине и вращавшегося в сомнительной компании.
В конце 2011 года участие Бибилова в президентской гонке при поддержке нескольких коррумпированных российских чиновников (некоторые из них или уже осуждены, или находятся под следствием) привело к тяжелому государственному кризису, едва не закончившемуся гражданским противостоянием. Виноватых там было много, не один Бибилов. Однако тогда никакого лозунга о «вхождении в РФ» не было и быть не могло. Он появился только тогда, когда несколько умных, но пришлых пиарщиков подсказали партии «Единая Осетия», что можно сыграть на открытых струнах народа, двадцать пять лет живущего в условиях войны и изоляции (в том числе информационной и интеллектуальной), а долгое время еще и в нищете, холоде и голоде.
Так заработал маховик обработки населения, давший неожиданные результаты. Главным отрицательным эффектом стало разделение по идеологическому признаку, породившее в маленькой изолированной общине нешуточные споры о будущем государства. Отдельные всплески случились после воссоединения России и Крыма, а затем – с началом войны в Донбассе. Противостояние переросло в государственный кризис, когда парламент фактически противопоставил себя президенту и его администрации, а некоторые представители окружения президента Леонида Тибилова превратились в гонимые фигуры. Интернет и социальные сети при этом наполнились провокаторами всех мастей, в основном работавших на «Единую Осетию», тем более что ее лидер щедро сулил сторонникам должности и другие блага в случае своего прихода к власти (кстати, практически всех кинул).
В итоге эти люди дискредитировали не столько саму идею, сколько самих себя. В республике массово тиражировался лозунг «Пять шагов в Россию», публиковались предвыборные газеты, в которых нанятые пиарщики (многие из них, кстати, были с Украины, но это в принципе характерно для выборов на постсоветском пространстве) рисовали доходчивую инфографику, как именно эти пять шагов выглядят. Сам Анатолий Бибилов выступал в республиканской прессе под заголовками типа «Время действовать». «Пять шагов в Россию – это программа конкретных дел, конкретных шагов, направленных на вхождение нашей Республики в состав России на правах нового субъекта Федерации. Мы намерены инициировать референдум и провести его в ближайшее время. Мы не собираемся счастливое будущее нашей многострадальной страны откладывать на потом, мы не можем позволить себе вопросы безопасности оставлять «в наследство» своим детям и внукам. Мы должны решить этот вопрос раз и навсегда», – утверждал он в интервью государственной газете «Южная Осетия» в мае 2014 года. И где все это?
Одна из особенностей национальной политики в РЮО – полная безответственность. С Бибилова никто ни разу толком не спросил, а где, собственно говоря, хотя бы один шаг в сторону России или хотя бы намек на оный? Даже получив большинство на выборах, «Единая Осетия» оказалась неспособна на конструктивные шаги. Законотворческая деятельность была практически заморожена, парламент перестал функционировать как одна из ветвей власти и занялся увлекательной рубкой с другими ветвями власти, включая судебную, с целью получить преференции в дальнейшей внутриполитической борьбе.
В любой другой стране мира все это означало бы полную дискредитацию партии, вынос на обочину политики всех персонажей, уличенных в использовании провокационных лозунгов, в несоответствии обещаний результатам и, в конце концов, в банальном обмане избирателей. Любому здравомыслящему человеку еще на этапе предвыборной борьбы было понятно, что никаких «Пяти шагов в Россию» не существует и существовать не может в силу ясно выраженной позиции Москвы и текущей международной обстановки. Но «Единая Осетия» сознательно шла на подлог не только в лозунгах, но и в своих списках кандидатов в депутаты. Апеллировала к «чаяниям народа», но в основном материального свойства, поскольку подразумевала подтягивание зарплат и пенсий до московского уровня сразу после «вхождения в Россию». Именно до московского, а не до, скажем, североосетинского (к слову, «неформальный» уровень жизни в Южной Осетии при довольно странной системе занятости заметно выше, чем в Северной Осетии, благо коррупция и иждивенчество поразили все слои общества, а не только верхушку, она же «элита»). Это уже просто по-человечески некрасиво, но в Южной Осетии, в которой общественное сознание сформировано по несколько иным принципам, нежели даже в России, всем всё сошло с рук.
Ясно, почему манипуляции с понятным населению лозунгом не прекращались ни на одну минуту: если уж ты прокричал «а», отказ от «б» будет выглядеть даже признанием не собственной ошибки, а сознательным обманом десятков тысяч людей. Конечно, были эксцессы. Анонсировалось проведение митинга, но в последний момент по звонку из Москвы он отменялся. В январе 2014 года люди мамой клялись, что референдум будет проведен чуть ли не через неделю, а потом внезапно замолкали. И это в обстановке, когда руководство России устами и президента, и премьер-министра, и министра иностранных дел неоднократно повторяло, что никакого вхождения РЮО в состав России не будет по объективным обстоятельствам непреодолимой силы. При этом Владимир Путин оговаривался, что ценит и уважает волю народа Южной Осетии. Россия вообще очень вежливая страна. Но дальше-то что?
В Цхинвале до сих пор не определились даже с датой проведения референдума, ибо есть малозаметный, но технически важный нюанс: денег на плебисцит в бюджете РЮО нет, и он может быть проведен только при наличии дополнительного финансирования из России. Конечно, это не очень большие деньги, но это определенный механизм, и в Цхинвале это должны понимать не только те, кто такого рода действиями хотел бы улучшить свои предвыборные позиции, но и простые избиратели. Меж тем до президентских выборов будущего года уже не так далеко.
По мнению бывшего посла РЮО в Москве, а ранее министра иностранных дел (внешних связей) республики Дмитрия Медоева, явно бросается в глаза поспешность, с которой президент Леонид Тибилов и его администрация бросились перехватывать из рук «Единой Осетии» все, что связано с пресловутым лозунгом о вхождении в состав РФ. Сама постановка этого вопроса ставит Москву в неловкое положение, но ситуация вынудила всех основных игроков – и президента Тибилова, и спикера Бибилова – вырывать из рук друг у друга старый плакат. Все это принесет имиджевые потери как самой республике, так и России, которая вынуждена реагировать на неконтролируемые дрязги в Цхинвале. При этом у сторонников лозунга о «вхождении в РФ» сформировалась идейная группа поддержки, не очень умная, но крикливая. А вот позиции Тибилова в пропагандистском отношении слабы. На должность генпрокурора вместо трагически погибшего Мераба Чегоева назначен малоизвестный в республике «беженец» – представитель неуважаемой в РЮО категории мужчин, покинувших родину в 1991 году и с тех пор делавших карьеру в России, что относится и к «техническому» премьер-министру. Не решен и вопрос с министром информации – ключевой для предвыборной кампании должности.
Единственный разумный выход из этой ситуации в том, что вопрос «вхождения-невхождения» должен отойти на второй план или, по крайней мере, перестать фигурировать в качестве основного вопроса предвыборной борьбы. По мнению Медоева, который не принадлежит ни к одной из противоборствующих группировок, краткосрочные предвыборные проекты – не та основа, на которой можно строить югоосетинское государство. В Москве все равно лишь пожмут плечами, какими бы ни были результаты референдума и как бы ни звучала формулировка вынесенного на него вопроса.
Так обстановка в крошечной республике, которая была и будет союзником России просто по определению, регулярно подвергается проверке на прочность по совершенно сюрреалистическим причинам и эгоистическим мотивам чиновников и политтехнологов, в чью задачу входит поддержание стабильности, но они занимаются как раз обратным – в основном по скудоумию, нежели исходя из злой воли. В этом нет никакой логики, никакой практической составляющей, никакой реальной политики. А есть личные обстоятельства и амбиции отдельных людей со странными представлениями о власти и карьере. В результате республика бурлит на ровном месте, а президент России вынужден чуть ли не оправдываться и в сотый раз повторять прописные истины. И при этом всегда остается шанс, что будет еще хуже.
Евгений Крутиков
