Год назад не стало патриарха осетинской литературы и научно-критической мысли Нафи ДЖУСОЙТЫ
Пиетет – чувство, редкое в наши дни. Я испытал его в далеком 1976 году, будучи студентом национального отделения филфака СОГУ. Это было на 80-летнем юбилее И. В. Джанаева-Нигера в ННБ РСО–А. С первых же минут встречи с Нафи я воспринял его в качестве образца соединения ума, нравственной силы и безупречной преданности своему народу.
Когда открылась дверь в большой читальный зал, я увидел мужчину невысокого роста с красивой сединой, сухощавого, с выразительным лицом. Шамиль Джикаев – наш преподаватель – подвел студентов к нему и представил, тот кивнул головой, протянул каждому свою руку – сухую, крепкую, убедительную. Я ее пожал и как-то сразу успокоился. С тех пор мы неоднократно встречались с ним при разных обстоятельствах. И у меня было много возможностей убедиться в том, что Нафи, безусловно, является гением, то есть человеком, наделенным сверхспособностями, хотя термин «способность» не передает и десятой доли того, что переживаешь от пересечения границы вселенной Нафи Григорьевича. Я чрезвычайно горд тем, что на протяжении четырех десятилетий имел личный контакт с нашим национальным гением, личный опыт общения помог хотя бы частично понять значимость его личности.
Все годы нашего знакомства я пристально следил за тем, что выходило из-под его пера, и самым подробным образом прорабатывал с большой пользой для себя. А когда стал научным сотрудником, начал писать исследования о его творчестве. Среди них можно отметить наиболее удавшиеся работы: «Неисчерпаемый источник вдохновения» (1996), «Дун-дуне – Мæ удхæтæн» (2002), «Чем же, люди, одарить мне вас?!» (2002), «¨ргом ныхас Нафийы поэзийыл» (2005), «Вдохновляющая красота творчества» (2005), «Поэт – Ученый – Гражданин» (2005), «Поэтическая энергия критической мысли" (2005), «Нафи Григорьевич Джусойты: научно-творческий портрет» (2010) «Слово и Слава Нафи» (2015) и другие.
Нафи Григорьевич большую часть своей жизни – 66 лет – прожил в советский период российской истории. Наделенный колоссальным творческим ресурсом, он вынужден был жить и реализовываться в государственной системе, которая оказывала на него двойное давление: с одной стороны – грузинский ЦК, с другой – союзный. И тот и другой отрицали всякую индивидуальную непохожесть человеческой личности на коллективную матрицу. Грузинское руководство занималось еще и огрузиниванием осетин, отказывало им в национальной идентичности, и это приносило немалую боль душе Нафи. Но внутренний, формирующий заряд личности был столь колоссален, что внешние «идеологические» аспекты не смогли исковеркать вселенную Нафи Джусойты.
Будучи многосторонне одаренным человеком, он воспринимал окружающую жизнь как поэзию… Его привлекала потусторонняя красота, которая одушевляется в видимом мире. А сама интеллектуальная функция открывания нового в этой области сродни дару поэтического вдохновения, продуктом коего является стихотворение. Нафи воспринимал жизнь как поэзию души, как музыку нартов, как красоту гор. А красота существовала для него в мире Духа, воплощенного в Земном пространстве. В этом смысле любопытно временное и территориальное рождение гения на свет. Его можно сравнить с ударом молнии, который всегда, в сущности, непредсказуем. В его семье не было высокоинтеллектуальных, интеллигентных отношений, но родители пытались дать своему первенцу хорошее образование. Конечно, гениальность является тайной, не поддающейся рациональному объяснению. Я долгое время пытался приблизиться к границам этого феномена, спрашивая самого Нафи о том, как в его воображении всякий раз зарождается новая идея, новая тема, как он обрабатывает эти огромные пласты новой информации. На что как бы между прочим он спокойно, хотя и задумчиво, отвечал: «Саморождение, раскрытие некой новой задачи остается тайной, но этому рождению обязательно должен предшествовать довольно методичный и подчас изнурительный интеллектуальный труд. Оно, решение, приходит как озарение свыше, в каком-то смысле как плата за предшествующую работу».
Этот первоначальный вывод обозначает собой видимые черты проявления того, что люди во все времена называли гениальностью. Именно она дала ему возможность с ренессансной многовариантностью реализоваться не только в художественном творчестве, но и в философско-публицистическом аспекте национального культурного пространства. Необъятное желание познать бытие и уникальная способность к анализу неумолимо взломали локальность научного пространства и вывели Нафи Джусойты на широчайшую арену научно-творческого восприятия окружающего мира. Многое, с чем он столкнулся на этом пути, требовало анализа и всестороннего рассмотрения. Поэтому он стал последовательно изучать труды других ученых. Стремление к самосовершенствованию вывело его к новой орбите научных познаний. Таким образом, Нафи смог понять универсальные свойства человеческой психологии, которая способна объединить людей, став социальной силой.
С начала девяностых годов перед гражданами страны открылись большие возможности для участия в политической жизни. Нафи как авторитета общенационального масштаба стали зазывать в разного рода патриотические организации с политическим уклоном. Но ни в одной из них Нафи Григорьевич надолго не задержался как из-за их идейной шаткости, так и слабой живучести. В конце концов, он принял решение сосредоточиться на научно-творческой работе – что, в общем-то, было понятно и обоснованно. В последние годы он много сил и энергии уделял подготовке издания своего собрания сочинений. И был несказанно рад, когда первые десять книг 50-томника увидели свет в издательстве СОИГСИ.
Величие и мощь Нафи Джусойты для нас, осетин, для нашей культуры, науки и национального бытия осознаны далеко не в полной мере. Наследие гения, его творческий потенциал распознаются современниками в течение довольно долгого времени. Надеемся, что с выходом полного собрания сочинений этот процесс примет стремительный темп. И все же великое счастье быть современником такого человека, иметь возможность прикасаться к плодам его творчества, наслаждаться и вдохновляться ими и, созерцая красоту и совершенство мысли, являемые в них, осознавать, что если Всевышний все еще посылает нашему народу подобных гениев, то мы как народ еще небезнадежны в его глазах. Поэтому справедливо, что 2015-й год в Южной Осетии был объявлен Годом Нафи Джусойты. Еще при жизни его именем назвали звезду в созвездии Андромеды, и теперь мы будем жить под его личным светилом.
В отличие от многих наших «отцов народа», так и не оторвавшихся от процесса самолюбования и самовосхваления, Нафи Григорьевич заметил новое поколение ученых и литераторов и отнесся к нему с благосклонным интересом. Но даже если бы этого не случилось, отношение к его величию вряд ли бы поменялось. Ибо другого Нафи у нас нет!..
Борис Хозиев, газета «Северная Осетия»
