Сегодня уже можно говорить о том, что ситуация с коронавирусом (COVID-19) стабилизируется, но врачи продолжают бороться с коварным недугом. За эти месяцы они прошли очень серьезные испытания на прочность, профессиональную компетентность, человеческие качества. Результат – тысячи спасенных жизней и опыт, который еще пригодится. О том, каково пришлось медикам Республиканской клинической больницы во Владикавказе рассказала в интервью собкору «Рес» заместитель главного врача РКБ Гудиева Зарифа Дулетовна.
- Зарифа Деулетовна, расскажите, пожалуйста, когда в РКБ начал функционировать ковидный госпиталь? Насколько сложно было адаптироваться к новым обстоятельствам?
- Под ковидный госпиталь в марте была отведена Клиническая больница скорой помощи (КБСП), а РКБ должна была продолжать свою работу в обычном режиме. Но в связи с большим наплывом больных наша больница вынуждена была в начале апреля закрыться, и с 23 апреля начать прием в режиме инфекционного госпиталя.
На подготовку времени, как у КБСП у нас не было, мы открывали отделения круглосуточно, в авральном режиме, потому что в среднем госпитализировалось на пике заболеваемости до 100 человек в день. Настолько был большой поток людей, что не хватало мощностей двух больниц, мы были вынуждены отказывать больным с легкой степенью и отправлять на лечение под наблюдением участкового врача и оказывать помощь только пациентам со среднетяжелой и тяжелой формой. Получилась такая ситуация, что тех пациентов, которые обращались с легкой формой, мы отправляли на участки, то ли это было неправильное лечение, то ли это было только начало заболевания, а потом уже иммунитет не справлялся, вот они попадали к нам чуть позже, но в более тяжелом состоянии.
Отделения приходилось открывать даже в час ночи, то есть, к примеру, мы открыли два отделения на 120 коек, а в 11 вечера звонит главный врач: "Срочно приезжай, нужно открывать дополнительное отделение. И начинали собирать врачей, но, что хочу отметить, когда мы обзванивали врачей, санитарок, медсестер и говорили, что надо в час ночи выйти на работу, ни один из них не отказался. Это была командная работа, за что я каждому из них безмерно благодарна. Опасность заключалась в чем? Что инфекция - новая, непредсказуемая, малоуправляемая, для нас незнакомая, и, приходилось на ходу понимать, какие органы поражаются в первую очередь, как лечить. Мы получали схему лечения, утвержденную Москвой, отмечу, что на данный момент уже разработана седьмая схема лечения, поэтому приходилось что-то менять, подстраиваться под каждую ситуацию. И только сравнительно недавно мы приспособились и начали как-то управлять коронавирусной инфекцией, минимизировать последствия, улучшились показатели выживаемости, и качество здоровья выписываемых пациентов стало лучше.
Вот этого нам удалось добиться за эти месяцы. Но, учитывая то, что говорят, что вирус мутирует, мы не знаем, каким он придет, если будет вторая волна, какие органы станут мишенью в следующий раз? Сейчас в первую очередь поражались легкие, шла общая интоксикация организма, а что будет дальше, мы сейчас прогнозировать не можем. Как и не можем с уверенностью сказать о том, насколько стойкий иммунитет у людей, которые переболели, будут ли они болеть повторно? Это тоже пока неизвестно.
- То есть, если у человека на руках результаты теста о наличии антител к COVID-19, это не гарантирует того, что он не заболеет еще раз?
- Да, к сожалению, мы сейчас не можем говорить о том, насколько эти антитела долговечны и как они его защитят. То есть мы знаем, что если человек переболел корью даже в детстве, то вероятность того, что он заболеет повторно - сотые доли процента, а насколько это при ковиде? Если такой же нестойкий иммунитет как при всех остальных видах гриппозных инфекций, то будут протекать повторно.
- Насколько сейчас людям можно расслабиться по поводу ситуации с коронавирусом?
- В первую очередь, я думаю, что не стоит паниковать, надо соблюдать элементарные правила гигиены и санитарные нормы. Поскольку вирус есть, нам никуда от него не деться, носить маски, хотите верьте, хотите - нет, кто бы что не говорил, но при массовом скоплении людей необходимо и целесообразно. В случае, когда вы заходите в небольшое помещение, где много людей и невозможно соблюдать социальную дистанцию, маска необходима.
Конечно, если вы гуляете на свежем воздухе с семьей, то она вам не нужна. Дело не только в том, что вас может кто-то заразить, вы, например, верите в свой суперсильный иммунитет, и никто вам не страшен, но вы сами можете быть источником инфекции. Поэтому из уважения к своим близким, к окружающим вас людям, при необходимости лучше маску все-таки носить. В этом нет ничего страшного и ничего навязываемого "сверху". Я бы хотела еще вот что сказать. Некоторые удивляются, не понимают, почему на Востоке женщины носят паранджу, закрывают лицо? А ведь если мы обратимся к истории, то в этих странах когда-то бушевала чума, различные серьезные болезни, плохо была развита медицина. И естественно, дети большую часть жизни проводят с матерью. Именно поэтому женщина должна была закрывать лицо, чтобы не принести в дом инфекцию с улицы, с базара. Что, собственно говоря, мы пытаемся сделать сегодня при помощи масок.
- Южная Осетия находится от нас в паре часов езды, но там благодаря своевременно принятым властями мерам удалось избежать вспышки заболевания коронавирусом, были зафиксированы случаи, которые удалось локализовать в больнице. Как Вы считаете, насколько эти меры обоснованы и насколько они помогли предотвратить массовое распространение вируса? Что случилось бы, если эти меры не были приняты?
- То же самое, что случилось здесь, на севере. Могу сказать, что переболеют все, разница ли в том, в какой форме, тут все зависит от иммунитета. Но с чем столкнулась Северная Осетия? С тем, что неверие в этот новый вирус привело к тому, что слишком массовые поступления не дали медицинским работникам возможности качественно каждому оказать помощь, уделить побольше внимания.
Когда на одного дежурного врача поступает до 50 человек в смену, то физически не хватит времени разобраться в каждом нюансе. Естественно, страдало и качество, но не потому, что не хотели, а потому что физически не могли. Именно к этому мы все изначально призывали, чтобы не было массовых поступлений, чтобы всем хватало аппаратов ИВЛ и кислородных точек. На тот момент у нас этих самых кислородных точек было в десять раз меньше, нежели сейчас. Ведь это и финансовые затраты, и время, и здоровье людей. Когда человек нуждается в кислороде, чтобы не было гипоксии головного мозга, потому что легкие не справляются, а в палате одна подводка, а другие три пациента ее получить не могут, а нуждаются в кислороде круглосуточно - это то, с чем нам пришлось столкнуться.
Это серьезная проблема, не должно быть массовых поступлений, сейчас же не военное время. И это зависит от каждого из нас. Если каждый подумает, что я сегодня должен себя поберечь, чтобы завтра не попасть в больницу, тогда нам, медикам, будет легче, и мы сможем больше. Ведь многие жаловались на работу "скорых", а они просто не успевали обслуживать все вызовы, столько их было! А ведь помимо коронавируса есть много других заболеваний. Но когда задыхается больной с подозрением на COVID, естественно, "скорая" спешит на этот вызов. У нас в приемном отделении до драк доходило. Вот, выходят 9 одинаково задыхающихся человек из машины, аппарат компьютерной томографии, чтобы разобраться, в чем причина - один. А задыхаться человек может не только от пневмонии, но и тромбоэмболии, болевые ощущения могут быть и от инфаркта, человек может быть без сознания как от ковидной гипоксии, так и от инсульта. Для того, чтобы понять, что с пациентом, нужно его обследовать, а аппарат у нас один, а для того, чтобы обследовать, нужно время, чтобы доктор описал, посмотрел, тоже нужно время.
В сутках всего 24 часа, если на каждого 15 - 20 минут, то 100 человек ты при всем желании обследовать не сможешь, а если их больше? На фельдшере, который хотел завести более тяжелого пациента, родственники другого порвали одежду. До таких крайностей доходило. Слава Богу, все это в прошлом и надеюсь, что такого больше не повторится.
В Южной Осетии из-за закрытия границы и других мер безопасности удалось избежать всех этих ужасов, молодцы. Абсолютно все правильно сделали.
- Как Вы считаете, COVID-19 настолько контагеозен или люди настолько беспечны и не соблюдают правил, что мы столкнулись с такой массовой заболеваемостью?
- Да, вирус очень контагеозен, ведь к нам поступали целыми семьями. Хотя сейчас говорят, что он немного ослаб. Но что к нам сейчас придет во время сезонной заболеваемости простудой, пневмонией. Вот представьте, если на сезонные заболевания наслоится еще и коронавирус, что это будет? Это будет уже смешанная инфекция, которая приведет к более тяжелым и серьезным осложнениям и проблемам.
Потому что каждый вирус поражает определенные органы, а если они начнут действовать вместе: один станет повышать свертываемость крови, образуя тромбы, другой вызовет воспалительную реакцию вирусной этиологии... Это будет катастрофа. Поэтому сейчас - то время, когда до Нового года, до морозов, нужно держать ситуацию под контролем и беречь себя.
- То есть, медики не расслабляются и готовы к тому, что вторая волна тоже будет нелегкой?
- Да, конечно, внутренне мы готовы к тому, что нам резко придется снова перестраиваться на режим ковидного госпиталя и оказывать необходимую помощь населению. В это раз нам будет уже легче, потому что все механизмы отработаны. Опять же, повторюсь, главное, чтобы не было таких массовых вспышек заболеваемости.
- Что каждый из нас может сделать для того, чтобы минимизировать возможность распространения коронавирусной инфекции?
- Я уже начала об этом говорить, повторюсь, что необходимо соблюдать элементарные нормы гигиены, не игнорировать рекомендации Роспотребнадзора и карантинные мероприятия. И, кстати, свести к минимуму посещение пациентов, которые находятся в больнице, даже с неподтвержденной ковидной инфекцией.
Сейчас есть средства связи, с помощью которых можно связаться с врачами и узнать всю информацию, а если пациент в состоянии говорить, то и пообщаться с ним.
- То есть, даже такие условия у вас созданы?
Да, конечно. Для каждого отделения были закуплены планшеты, выделено время, и врачи при желании родственников организовывали видеосвязь между пациентов с родными.
- А были ли истории, которые запомнились более всего?
- Да, никогда не забуду пожилую пару, им было за восемьдесят, более пятидесяти лет прожили вместе. У женщины степень поражения легких была высокая (не справившись с эмоциями, Зарифа Деулетовна прослезилась), мы ее перевели в реанимацию. В общем, она умерла... Мы долго скрывали это от мужчины, но он сам как-то узнал и отказался от госпитализации. Они такие красивые были, так трепетно к друг другу относились, берегли... Очень тяжело об этом вспоминать. Не смогли спасти мы и восемнадцатилетнюю девочку, слишком поздно она к нам поступила, было поражено до 90 процентов легких.
Понимаете, тем и коварен коронавирус, что он может не проявляться, а потом могут резко возникнуть серьезные осложнения, которые просто невозможно спрогнозировать. Вот и в ситуации с этой девочкой ничего не смогли сделать, не смогли спасти. Это страшно, это очень страшно. Идет не инфекция в том виде, в котором мы привыкли ее видеть, а тромбоз мелких капилляров. Поэтому воспаления не бывает, образуются тромбы.
Не дай Бог никому со всем этим столкнуться. Берегите себя и своих близких.
