24 июня 1992 года российским президентом Борисом Ельциным и главой Грузии Эдуардом Шеварднадзе в Сочи было подписано Соглашение «Соглашение о принципах мирного урегулирования грузино-осетинского конфликта».
Основные положения соглашения включали в себя следующие пункты: противоборствующие стороны обязались прекратить огонь и вывести свои вооружённые формирования из зоны соприкосновения; Россия обязывалась вывести из Южной Осетии, дислоцированные там инженерно-сапёрный и вертолётный полки; создавалась Смешанная Контрольная Комиссия (СКК), которой предстояло осуществлять контроль за прекращением огня, выводом вооружённых формирований, роспуском сил самообороны и обеспечение режима безопасности в зоне соприкосновения. Также согласно соглашению, Смешанной Контрольной Комиссии предавались группы военных наблюдателей и Смешанные силы по поддержанию мира, а стороны обязывались немедленно приступить к переговорам по экономическому восстановлению региона и созданию условий для возвращения беженцев. Применение блокад и экономических санкций объявлялось неприемлемым.
В структуре Смешанных сил по поддержанию мира (ССПМ) в зоне грузино – осетинского конфликта функционировал и совместный пресс-центр, где три года прослужил журналист Роберт Кулумбегов. В интервью ИА «Рес» он рассказал, как он стал журналистом – миротворцем, коснулся трудностей работы в чрезвычайных условиях.
- Роберт Петрович, что вас побудило пойти работать в миротворческие силы?
- Работать в пресс-центре ССПМ меня пригласили коллеги и друзья - Владимир Алборов и Василий Гаглоев, зная мой талант к печатному слогу. К тому времени, я уже имел солидный опыт работы в сфере журналистики, в частности печатался в газете «Вестник Южной Осетии». Мы вместе работали в данном издании, и коллеги решили пригласить меня, – теперь мы как три мушкетёра продолжили информационную работу в новом направлении. Я начал служить в миротворческих силах в Южной Осетии не с первых дней начала миротворческой деятельности, а с конца декабря 1992 года. Это был положительный и содержательный опыт. Архив нашей работы позволил бы воссоздать сегодня видеоисторию миротворческих сил.
- Можете рассказать о формате работы пресс-центра?
- В первое время в пресс-центре были представители России, Северной (Южной) Осетии и Грузии. Но постепенно, в силу некоторых объективных причин в информационной службе ССПМ остались служить только представители Южной Осетии, при этом мы считались служащими североосетинского батальона. Руководителем был представитель российской стороны, причем эту должность мог занимать как гражданский человек, так и кадровый офицер. Зачастую руководители пресс-центра никакого отношение к средствам массовой информации не имели. В их функции в основном входили организационные вопросы, а мы были исполнителями
- Кто составляли костяк информационного ведомства?
- В пресс-центре в разные периоды работало много сотрудников, ему же пришлось служить вместе с Владимиром Алборовым и Василием Гаглоевым. Кстати, у работников информационного центра ССМП был и свой и водитель – Юрий Кусраев. Позже в пресс-центре работали писатель Серго Миндиашвили и Ацамаз Бестауты, сегодня - первый заместитель главы МЧС. Состав периодически менялся, но мы втроем прослужили достаточно долгое время.
Активная фаза работы пришлась именно на период нашей совместной службы с Василием Гаглоевым и Владимиром Алборовым, так как готовили не только печатные материалы, но и делали передачу «Миротворец» на ГТРК «Ир». Таким образом, мы использовали видеоконтент в качестве пропаганды деятельности миротворческих сил.
Что касается фронта работы пресс-центра ССПМ, то, что журналисты-миротворцы вместе с военными наблюдателями всегда были в центре всех чрезвычайных происшествий.
На место ЧП каждый раз в обязательном порядке выезжали наблюдатели, в состав группы входили представители Грузии, Осетии и России, и конечно мы – работники пресс-центра. Скажу откровенно, ситуации зачастую бывали довольно острые, иногда мы оказывались в роли заложников. Но военные наблюдатели оперативно разруливали ситуацию и находили компромисс», - отмечает он.
- Под обстрелы попадали, снимая сюжеты?
- Нет, обстрелы в то время бывали достаточно редким явлением. Но вот попытки махать кулаками, взять нас в заложники, спровоцировать на силовые действия военнослужащих, - бывали всегда. Иногда представители незаконных вооруженных формирований остро реагировали на работу оператора, запрещая ему делать видеосьемку.
В зоне конфликта, конечно, были боевики, более того, в каждой деревне был свой вооруженный отряд, представители которого не имели желания попасть в кадр нашей видеокамеры и стать «героем» программы. Наверное, они справедливо полагали, что эти кадры со временем могут стать и документальными свидетельствами их незаконной и зачастую преступной деятельности.
Помню, как беженец из села Тамарашен, где в те годы проживало преимущественно население грузинской национальности, а осетины были изгнаны, попросил миротворцев забрать из дома, где он прожил всю жизнь оставленные им при бегстве вещи. Но как оказалось на месте, грузин, занявший его дом, не захотел отдавать осетину его имущество, что вызвал конфликт между ними, и чуть не дошло до рукоприкладства и стрельбы в воздух. И таких внештатных ситуаций было очень много за три года моей службы в миротворческих силах.
- Что входило в функции работников пресс-центра ССПМ?
- Фиксирование всех происшествий, подготовка еженедельных пресс-релизов. Кроме того, периодически на страницах печатных СМИ России и Южной Осетии выходили подготовленные ими публикации о деятельности миротворческих сил.
- Противоречия, разногласия были в работе?
- Не обходилось, конечно, и без конфликтных ситуаций. На местном телевидении я вел передачу «Диссæгтæ æмæ æмбисæнттæ». И в одном из циклов был сюжет: сидит человек в осетинской папахе и черкеске, играет на балалайке и шутливую поет песню, в котором были слова: «от Цхинвала до Мцхета - это наша земля».
Это вызывало неоднозначную реакцию у грузинских офицеров-миротворцев, они утроили целую демонстрацию во время заседания объединенного штаба. Мол, ваш сотрудник пропагандирует реваншистские настроения, призывает, что нужно возвратить земли «от Цхинвала до Мцхета». Однако им возразили, что это была ирония, и никакого прямого призыва не было. Наверное, с чувством юмора у некоторых грузинских представителей были сложности. Наличие чувства юмора очень важно в любой работе, тем более, когда трудишься в экстремальных условиях», - пояснил он.
- Что вам дала работа в миротворческих силах?
- Работа была очень интересной. Захватывающей. Мы все были молодые, амбициозные. Параллельно шла работа по созданию югоосетинского телевидения. В декабре 1992 года было образовано независимое телевидение, после образовалось государственное телевидения. Мы использовали ресурс ТВ для освещения деятельности миротворческих сил. Работа шла в тесном контакте с военными наблюдателями, что создавало определенный ореол опасности нашей миссии. Если бы мы сидели в казармах, на постах, то думаю, работа была бы менее интересной.
- Спасибо за интервью!
