17 лет назад 14 июля 1992 года в зону осетино-грузинского противостояния были введены Смешанные силы по поддержанию мира. Это событие стало причиной многолетнего перерыва военной фазы конфликта. Через 16 лет, в августе 2008 года, Грузия нарушила хрупкий мир, начав полномасштабную агрессию против Южной Осетии. Тогда жертвами агрессии стали не только мирное население республики, но и военнослужащие миротворческих сил.
Однако, в 1992 году, мало кто мог предположить, что миротворческая операция окончится трагедией. Из воспоминаний очевидцев: «Уже сегодня непременно должны войти миротворческие силы. Грузинская национальная гвардия отвела свою боевую технику с окрестностей Цхинвала, остались только снайперы, которые изредка стреляют со стороны Прис и ТЭК. Забрезжил слабый луч надежды. Люди стали собирать на улице, чтобы встретить здесь военных, воочию убедиться, что наконец-то наступит долгожданная тишина. День выдался солнечным и жарким. «Как долго их нет», «говорят, что из Джавы они уже выехали…» - судачат люди. Было уже около пяти часов пополудни, когда раздался чей-то радостный возглас: «Едут, едут!!!».
В этот день даже женщины в трауре плакали только от радости и день этот надолго стал праздничным днем, который так и будут называть – День Миротворца. Красивое слово – миротворец - произведенное от фразы «творить мир» - прочно и надолго вошло в нашу жизнь, стало символом надежды, гарантом стабильности, пусть зыбкого и неустойчивого, но мира.
Смешанные силы по поддержанию мира в зоне грузино-осетинского конфликта были созданы согласно Дагомысскому соглашению 1992 года. Миротворческий процесс в Южной Осетии был уникален тем, что кроме российского, в него входили и батальоны противоборствующих сторон – осетинский и грузинский – по 500 человек каждый. В зоне конфликта по решению СКК расположились 16 блокпостов, были созданы мобильные группы и отряд наблюдателей.
Первоначально функции Смешанных сил были вынужденно расширены, они стояли не только на страже мира, но и порядка на фоне царившей тогда неразберихи в силовых структурах.
Доверие между осетинами и грузинами восстанавливалось медленно и о полноценном мире говорить не приходилось. Время от времени в зоне конфликта проливалась кровь и тогда только усилия миротворцев гасили насилие. Но в целом стабильная обстановка способствовала установлению контактов, в основном коммерческого характера, между двумя народами. Регресс наступил в 2003 году, после смены правящего в Грузии режима, когда осторожного и опытного Эдуарда Шеварднадзе сменил амбициозный авантюрист Михаил Саакашвили. Уже летом следующего года на территории Южной Осетии начались боевые действия и пролилась кровь. Тогда югоосетинские вооруженные силы отразили нападение, а установлению перемирия активно способствовали российские и осетинские миротворцы. Что касается грузинской части ССПМ, то она в начале самоустранилась от миротворческой деятельности, а в последствии, стала одной из ключевых механизмов в подготовке Грузии к полномасштабной войне. Военное руководство Тбилиси использовало свой миротворческий батальон как средство для прогона грузинских военнослужащих через зону конфликта, чтобы им было легче ориентироваться на будущем театре боевых действий. Ротация батальона проходили через каждые два месяца, вместо предусмотренных Догомысскими соглашениями шести месяцев. Кроме того, грузинские миротворцы активно использовались в провокациях против осетин и обстрелах осетинских населенных пунктов. Руководство грузинской части ССПМ фактически вышло из подчинения общего командования, а незадолго до 8-ого августа 2008 года, грузинские наблюдатели покинули расположение штаба миротворцев в Цхинвале, даже не предупредив своих российских и осетинских коллег о готовящемся нападении.
Вот что рассказал о предшествующих агрессии днях командир осетинского миротворческого батальона подполковник Филипп Хачиров: «Несколько недель подряд, практически каждый день вдоль границ Южной Осетии, в зоне конфликта, происходили постоянные перестрелки, открывался огонь с грузинской стороны. А потом, в ходе разборок, грузинская сторона все отрицала и обвиняла в провокациях нас. Сегодня понятно, что все это делалось для того, чтобы притупить бдительность наших силовых структур. И в какой-то степени у них это получилось. Потому, что седьмого августа, когда все началось с перестрелок на разных участках вокруг города, мы думали, что огонь начался по обыкновению, и что как-нибудь его прекратят».
Когда стало понятно, что война началась и грузинские войска не выбирая целей ведут огонь и по мирному населению и по расположению осетинских и российских миротворцев, военнослужащим ССПМ не оставалось иного пути, как защищать жизнь мирных жителей и свою жизнь. «Когда грузины пришли в город, - рассказывает старший воинский начальник МС от Северной Осетии Казбек Фриев, - они прекрасно ориентировались на местности, потому что многие солдаты и офицеры успели изучить Цхинвал. У них была группа наблюдателей в количестве двадцати человек, офицеры, перед которыми были поставлены определенные задачи, глобальная система. Они применяли высокоточные боеприпасы, один из которых попал в Штаб управления миротворческими силами, который мы сами строили в 2003 году. Военные действия, происходившие в Цхинвале, сопоставимы с тем, что было в Ираке, но плотность огня была намного выше. С 23:30 до 6 утра шла непрерывная огневая подготовка. Все это время работала артиллерия по всем объектам города. Над нами постоянно раздавался грохот, на стоянке сгорело восемь машин, в крыло нашего здания попал снаряд реактивной установки «Град». Много было снарядов, которые разрывались в воздухе. А днем подключилась и авиация. Тяжелые это были дни». Осетинские миротворцы приняли активное участие в обороне Цхинвала. По словам Фриева, до прихода российских подразделений миротворцы не оставили своих позиций. «Каждый выполнял свою задачу. В ста метрах от нашего расположения солдаты – миротворцы (человек 50) вели бои. Фактически там и был остановлен противник. Если бы не миротворцы, то некому было бы защищать этот участок, и Цхинвал был бы практически взят. На месте боя было три сгоревших танка, убитые…», - рассказывает Фриев. Осетинские миротворцы потеряли убитыми двоих, 10 было ранены, около 30 человек контужены. Трое попали в плен.
Не менее драматично развивались события в расположении российского миротворческого батальона в Верхнем городке, на который грузинская артиллерия и танки обрушили шквал огня. Там находилось всего около 220 военнослужащих. Боевых подразделений - четыре взвода: два мотострелковых, один разведывательный и один гранатометный. Остальные - обеспечивающие (из штатных 526 военнослужащих батальона около 250 находились на постах и заставах). Четыре взвода, 100 человек, держали оборону против наступающего полнокровного батальона грузинских войск (до 500 военнослужащих и 20 танков). «Грузины так и не зашли на наши позиции танками; они боялись, зная, что у нас есть РПГ. Их танки стреляли в основном на безопасном удалении - 500 - 700 метров... Несколько раз попытались войти через КПП, однако после воздействия стрелкового оружия пехота отсекалась, и танки пятились назад, ведь без пехоты танк - просто мишень для гранатомета, - рассказывает командир российского батальона подполковник Константин Тимерман. В ходе боев полковник получил ранение в ногу но, не смотря на это, не покинул поле боя, продолжая руководить действиями подчиненных. 15 российских военнослужащих были убиты, большая часть из находившихся в Верхнем городке миротворцев получили ранения.
В августе 2008 года миротворцы вынуждены были выполнять не свойственные им задачи. Вместо разъединения противоборствующих сторон, им пришлось вести бои на выживание. В истории миротворческих операций до сих пор не зафиксировано такого вероломного и массового нападения на миротворцев. Военнослужащие ССПМ, все эти годы охранявшие мир на земле Южной Осетии, оставались на своем посту до конца и за это они навсегда останутся в памяти и в сердцах осетинского народа.
