История

Наши сведения о религии причерноморских скифов очень скудны и основываются главным образом на известном кратком сообщении Геродота: «Из божеств чтут скифы только следующих: Гистию выше всех прочих божеств, потом Зевса и Землю (причем Землю представляют себе супругою Зевса), далее – Аполлона, Афродиту Уранию, Геракла и Арея. Эти божества почитаются у всех скифов, а так называемые царственные скифы приносят жертвы еще и Посейдону. По-скифски Гистия называется Табити (Ταβιτί), Зевс – Папаем (Παπαίος;), последнее, по моему мнению, совершенно правильно; Земля называется Апи (‘Απί), Аполлон – Гойтосиром (Γοιτόσυρος, вариант Οίτόσυρος). Афродита Урания – Артимпасою (‘Αρτίμπασα), Посейдон – Фагимасадою (Θαγιμασάδας).

(Продолжение, часть 1, часть 2)

(Продолжение, начало здесь)

(Продолжение)
Вечная обитель

В отличие от визуально устойчивых, божественно обоснованных персонажей левой части фрески, душа Воина, восседая на коне, еще не узаконила свое пребывание в Нижнем мире, ей это еще предстоит, как, впрочем, предстоит и разговор с Богиней (Аминон). Чтобы усилить впечатление невесомости, бестелесности души, художник помещает прибывшего всадника в пространстве над нижней линией композиции росписи, зрительно, тем самым, лишая устойчивости и подчеркивая зыбкость, беззаконность его положения.

(Продолжение)

Аминон

Структура обозначенного образа сложна, а место, в котором находится этот образ, символично. Путь в Царство мертвых и граница (стена) этого царства, пересекаясь, образуют символический крест, в средокрестии которого лежит точка ворот. Средоточие ворот – точка истока и возврата, точка пересечения пути к истине и границ гордыни (самости), границ эго, границ своего собственного «я», которое необходимо преодолеть до начала пути к Сумрачному граду. Его врата, место разрыва стены, есть одновременно и место разрыва цепи перерождений, символ схождения внутреннего и внешнего к тому свертывающемуся Единству, в котором уже не существует различий внутреннего и внешнего. И все это произойдет с душой лишь при условии, если Аминон пропустит ее в Вечный град, а значит, Аминон, по сути, и есть врата его.

В богатом и разнообразном устном творчестве осетинского народа центральное, самое почетное место, несомненно, занимают Сказания о нартах. Эпические сказания, зародившись в глубокой древности, формировались на протяжении жизни многих поколений.

(Продолжение)

Загадки сарматской фрески

Прояснив пространство древних мистических обрядов, вернёмся к сарматскому воину, в погребальной камере которого была обнаружена уникальная фреска. Мы имеем в виду известную фресковую роспись катакомбы Анфестерия, открытую в 1877 г. близ Керчи. К сожалению, от этой уникальной росписи осталась только копия, снятая художником Ф. И. Гроссом до ее полного и варварского уничтожения владельцем усадьбы, на территории которой она была обнаружена.

(Продолжение)

Сарматская фреска и осетинский обряд

От сармато-аланского времени в Крыму остались не только исторические упоминания, но и множественные археологические памятники. Обратимся к одному из них — уникальному изобразительному памятнику сармато-боспорского культурного наследия — погребальной росписи, в которой всё, от композиции до населяющих её персонажей, воспроизводит точную иллюстрацию дошедшего до нас ритуально-обрядового текста, чудом сохранившегося в осетинской духовной традиции.

Историческая справка

Исследователь, обратившийся к скифской культуре, чувствует себя весьма уверенно, поскольку описал ее не кто иной, как «отец истории» Геродот. Стоит же ему переместиться во времена сарматов и алан, как степень уверенности снижается, так как информация об этом времени, хоть и многочисленна, но разрозненна.
Волна переселения сарматов с востока на запад и юг потеснила скифское население с мест его былого проживания, но это не привело к кардинальной смене культурного стереотипа. В североиранском мире продолжала существовать устойчивая преемственность (родственность) общей этнокультурной платформы. Поначалу в сарматской среде выделяются племена языгов и роксолан. Имя языгов происходит от одного корня с древнерусским названием алан-осетин «ясы», а имя роксолан означает в переводе «светлые арии». Греческий историк Страбон отмечает их как классических кочевников. «Они следуют за своими стадами, выбирая всегда местности с хорошими пастбищами» (VIII, 17). Его предшественник Полиен (VIII, 56) сообщает важные сведения о царице роксолан Амаге (II в. до н.э.), союзнице Херсонеса против враждебных скифов, правившей властно, но, как отмечают, справедливо.

Осетины, как и все горцы, в представлении стороннего наблюдателя, во все исторические эпохи были воинственным племенем. Однако само это представление было во многом наивным. Отряд всадников, вооруженных саблями, кинжалами и винтовками, с дикими криками несется на врагов и нещадно с ними рубится. Ни дать ни взять, воинственный лубок. Конечно же, такое представление сформировалось на основе стереотипов, не отражающих истинное содержание военной организации народа.
В основе военной структуры осетин лежали два понятия — оборона и нападение. Оборона, по понятным причинам, не могла иметь долгосрочной плановой перспективы, тогда как военные действия за пределами общества не только планировались заранее, но и имели свою выработанную веками организационную структуру и традиции.